Когда мне будет пятьдесят, плюс-минус,
и я приду к тому, с чего не сдвинусь
и скромно окопаюсь на виду -
с десяток строчек высекши навеки,
я нарисую "шашечки" на деке
и ключиком пружинку заведу -
нехай себе подсчитывает мзду !
А вам явлюсь всех толще и маститей,
Спою не все, а вы мне все простите,
за нечто легендарное любя.
И буду петь, хрипя и уставая,
и в зал глядеть, своих не признавая,
не узнавая где-то и себя -
прошедшего, отцветшего себя...
А если протяну еще немного,
то, отрешаясь от всего земного
помимо пищи, пенсии и сна,
мешая мудрость с немощию мысли,
я песнопенья к суете причислю,
а суета - кому она нужна ?
Она ж, поди, не может ничего...
Ну, а покуда мне - плюс-минус - сорок
и важен каждый вздох ваш, каждый шорох,
и похвала, и честная хула, -
разговориться так порою сложно,
зато потом расстаться невозможно.
Такие вот забавные дела !
1985.